В июле 2023 года исполнилось 5 лет со дня установки Памятного креста на 30-м километре автодороги Окуловка– Крестцы у эстонского лютеранского кладбища, которому более 100 лет

Росла во дворе береза У самого нашего крыльца

Она с детства была моим любимым другом.

Она давала мне тень, поила березовым соком,

Ее шелест часто успокаивал мое сердце.

 

Когда я вырос, то должен был расстаться с домом

Я захотел в последний раз посидеть под березой.

Ее листья шелестели, как бы тайно говоря:

«Останься, друг, на родине, здесь найдешь ты покой.»

 

Теперь я далеко и многое перестрадал,

Прежние мечты мои развеялись

Но шелест березы звучит в моей памяти

Мне все слышится: «Здесь обретешь ты покой.»

Перевод текста песни «Росла во дворе береза».

В июле 2023 года исполнилось 5 лет со дня установки  Памятного креста на 30-м километре автодороги Окуловка– Крестцы у эстонского лютеранского кладбища, которому  более 100 лет. Само кладбище расположено в лесу чуть выше. Надеюсь, это достаточный повод ещё раз вспомнить страницы  истории жизни людей, которые населяли эту округу с конца 19 века.

Переселение в Новгородскую губернию прибалтийских и немецких колонистов началось в первой половине 19 века. В Новгородской губернии  было всего два больших поселения немцев: Ново-Николаевка и Александровка в Селищенской волости, а латышей, эстонцев, карел было в десятки раз больше. Основной приток крестьян из Курляндской и Лифляндской  губерний пришёлся  на 60-е годы XIX века. Главной причиной переезда явились малоземелье, скудные урожаи и невыносимые издевательства немецких и литовско-эстонских помещиков. До начала 20 века в Сибирь, Крым, Кавказ, Среднюю Азию, Европейскую Россию переселилось  не менее 11% сельского населения Эстонии.

Переселенцы из Прибалтики на Новгородчине селились на свободных помещичьих землях в совершенно лесистых, заболоченных местах, выкупая их в рассрочку через поземельный банк. В Россию устремились не зажиточные земледельцы, а батраки, голытьба, но эта крестьянская масса  за десятилетия упорного труда создала цветущие  колонии, которых к началу 20 века насчитывалось в губернии уже более 60 латышских и около 20 эстонских. Одно из таких поселений –  Новоэстонское общество, сформировалось к 1893 году на территории бывшего Крестецкого уезда, ныне территории Окуловского района. Сами эстонцы называли  своё поселение «Лярски», т.к. оно возникло на выкупленных землях помещика В.М. Вонлярлярского. Начинали осваивать местность переселенцы  в очень трудных условиях. Жили сперва в шалаше или землянке, строили баньку и помещение для скота, потом гумно и ригу – и, в последнюю очередь, дом для себя.

 

Среди переселенцев были кузнецы и мельники, которые обслуживали население окрестных деревень и нередко селились в русских деревнях. Нерусские переселенцы не освобождались от службы в армии. «Колонисты не хотят селиться посёлками, как наши крестьяне, а предпочитают селиться хуторами, не смущаясь даже тем, что поблизости нет ни реки, ни ручья», – отмечала печать того времени. Расчищали от мелколесья и камней участки под пашню и сенокосы, разводили скот, торговали маслом и мясом на рынках. Работы круглый год сменяли друг друга. Верстак, колёсная прялка, ткацкий станок имелись почти в каждой семье. Домашняя мебель, телеги, сани, дуги, бочки, квашни, орудия труда – всё это делалось своими руками. Работали днём и ночью. Все лучшие куски, мясо и яйца – всё шло на рынок, чтобы вырученным рублём погасить проценты банку за купленную в рассрочку землю. Если болели, то лечились домашними средствами: керосином, скипидаром, травами. Так же лечили и скотину. Одевались просто – рубашка, кальсоны, юбка, кофта. Обувь берегли, ходили босиком. Лапти и валенки не носили. Весной и осенью носили кожаные пастла (обувь вроде лаптей), зимой тоже пастла с двумя-тремя парами шерстяных носков, шерстяные штаны, шубу, ушанку. Спали в ящике с соломой под тканым одеялом.

Переселенцы принесли с собой приобретённый на помещичьих полях Прибалтики опыт обработки земли, внедряли многопольные севообороты, товарные посадки картофеля, выписывали сортовые семена, заводили племенной скот, устраивали сельскохозяйственные выставки.

По данным статистики из каждых 4-х крестьянских хозяйств колонистов каждое третье было крепким, зажиточным. В то же время в семьях, числящихся бедняцкими имелось пусть и по одной корове и лошади. В 1904 году хуторяне открыли национальную школу, в 1914  – общественный магазин, в 1919 – Народный дом. В первые годы советской власти здесь был образован Новоэстонский сельсовет с центром в д. Лядчино. В годы, когда большинство сельских жителей знало про радио лишь понаслышке, молодёжь Новоэстонского сумела не только  наладить изготовление радиоприёмников, но и организовала телефонную связь по хуторам.

В 1930-е годы начался процесс создания колхозов и сселения хуторов в две деревни – «Новая жизнь» и «Свет». Пережили бывшие поселенцы и раскулачивания и репрессии. Колхоз «Ваба Элу» - один из крупнейших колхозов района. Его земельный массив – 2700 гектаров, 173 га пашни, 300 га покоса, богатые выгоны, 125 голов скота. Птицеферма на 200 голов, прекрасные скотные дворы, достаточное количество хозяйственных построек, сельхозмашины, инвентарь, наконец, красивейший рельеф местности. Перед колхозом большие перспективы, богатое будущее.

А потом пришла война…

Скот угнали в Вологодскую область, радиоприёмник забрали в сельсовет. А затем  поступило распоряжение о депортации людей из прифронтовой зоны  за Урал, в Казахстан, признанных потенциально опасными национальных меньшинств – немцев, эстонцев, латышей и др.

Из Директивы НКВД и НКГБ: Директива НКВД и НКГБ СССР «О мероприятиях по выселению социально опасных элементов с территорий, объявленных на военном положении» от 4 июля 1941г.

В соответствии с Указом Президиума Верховного Совета СССР от 22 июня 1941г., п.3, «з», военные власти имеют право на территориях, объявленных на военном положении, принимать решения о выселении лиц, признанных социально опасными.

В связи с этим предлагаем провести соответствующую подготовительную работу, взяв на учёт всех лиц вместе с их семьями, пребывание которых на территориях, объявленных на военном положении, будет признано нежелательным…

Колхоз просуществовал до ноября 1941 года, когда всё нерусское население района было объявлено неблагонадёжным. 3 ноября прибыли вооружённые милиционеры и стали выгонять народ на улицу. Было приказано грузиться на подводы и ехать на станцию. С собой разрешалось взять не более 16 кг вещей и продуктов. Когда подводы отъехали, послышались выстрелы – милиционеры пристрелили воющих собак. Эшелон с выселенными  нацменами из Окуловки, Парахина, Кулотина, Новоэстонска, Боровичей от станции Окуловка через Бологое пошёл на Восток. Двигались по маршруту Бологое – Медведь (здесь впервые эшелон был обстрелян фашистами) – Бежецк– Рыбинск– Ярославль (бомбили) – Буй – Киров – Молотов (Пермь) –Свердловск –Курган –Петропавловск – Омск –Новосибирск. Двигались медленно, с длительными остановками, во время которых пассажиры устремлялись в соседние деревни, чтобы выменять вещи на пропитание.

Немало стариков умерло в пути и их хоронили вдоль железнодорожного полотна. Города были переполнены беженцами и эвакуированных не принимали. Но по ходу дальнейшего следования семьи сходили на станциях назначения. В покинутых деревнях Новая жизнь и Свет имущество растащили сразу же, но стёкла в окнах не были побиты. Какое-то время в этих домах жили военные, которые уехали 7 сентября 1942 года, но к концу войны пригодного жилья не осталось, да и возвращаться на старые места бывшим хозяевам было запрещено.

 После окончания войны, те, кто выжил, постарались вернуться на Новгородчину, но многие предпочли остаться там, где жили. Часть потомков бывших переселенцев уехали в Латвию, Эстонию. Вернувшиеся поселились в Крестцах, Окуловке, Парахине, Кулотине. Сельсовет под названием Новоэстонский просуществовал до июля 1954 года и был слит с Белушкинским сельсоветом. Может кто-то скажет, что эти грустные страницы канули в историю. Но нет. Потомки бывших прибалтов-поселенцев живут на территории Окуловского и других районов области, для них эти места – Родина и страницы прошлого их родителей и дедов не пустой звук. И вот что интересное отметила крестецкий журналист Л. Соколова в своей статье «Грустные приключения эстонцев в России»: «Как вы заметили, ни один из тех людей, с которыми я говорила, не обвинил в своих злоключениях представителей других национальностей. Потому что нет плохих национальностей, есть плохие и хорошие люди…»

25 июля 2018 года потомок эстонских переселенцев  Леонард Эдуардович Бриккер установил бетонный крест рядом с эстонским  лютеранским кладбищем. Кладбище находится в лесу чуть выше. В 1985 году на кладбище были установлены две литые доски с именами 29 погибших на фронтах Великой Отечественной войны жителей Новоэстонского поселения, но они не уцелели в 90-е годы –  нашлись вандалы у которых ничего святого нет за душой. А в 2019 году 8 июня у памятного креста состоялась 1-я встреча потомков прибалтийских переселенцев. Организатором встречи, естественно, выступил Л.Э. Бриккер. При поддержке комитета культуры района,  межпоселенческой центральной районной библиотеки, межпоселенческого культурно-досугового центра такая встреча состоялась. Очень хочется верить, что не зарастёт лесом старое кладбище, что найдутся добровольцы из жителей Окуловского района у которых эстонские корни (у большинства теперь и эстонские и русские корни), и уже они будут следить за порядком на кладбище, ведь это место Памяти - нашей памяти. В последние годы почти во всех населённых пунктах района жителями были установлены памятные доски с именами и фамилиями земляков, павших на фронтах Великой Отечественной войны. Такой знак памяти должен быть и у эстонских переселенцев, погибших на войне. Только вот поселения нет, быльём поросло. Необходимо восстановить историческую справедливость и увековечить имена погибших. Без Администрации района здесь не обойтись. А место есть – это старое эстонское кладбище.

В публикации использованы материалы:

Бриккер, Л.Э. Vaba elu? или История одного эстонского поселения между Крестцами и Окуловкой. Краеведческое издание/ Л.Э.Бриккер  – Окуловка, 2018. – 41с.: илл.

Владимиров,  М. Век спустя, или Фермеры, Которых мы потеряли/Максим Владимиров (М.Витоль)// Новгородские ведомости. – 1995. – 28 ноября

Курдюкова, С. Каждый день – ещё один шаг к поставленной цели. Вышло в свет новое издание краеведа Леонарда Бриккера/Светлана Курдюкова//Окуловский вестник. – 2019. – 17 января. – С.10. – (Интересный собеседник)

Паскуль, М. Любовь к родному пепелищу. 8 июня впервые прошла встреча потомков жителей эстонского поселения/Марина Паскуль. – Окуловский вестник. –2019. –  27 июня. – С.9. – (Только у нас)

Соколова, Л. Грустные приключения эстонцев в России/Л.Соколова//Ленинское знамя. – 1991. – 9 апреля –(Крестцы)

 

Мария Кукина – заведующая отделом информации межпоселенческой цент ральной районной библиотеки г. Окуловка